wowpro
Unlimited
- Сообщения
- 14.443
- Лайки
- 9.495
Учите иностранный язык? Как понять, что методика вам подходит
Сейчас много говорят об эффективной коммуникации и о прокачке соответствующих навыков. В обучении иностранным языкам тоже появились и быстро стали популярными коммуникативные методы обучения. Но они подходят не каждому, считает преподаватель романских языков Ольга Саранина. Почему?
1. Когда мы учимся, мы ищем понятное, пытаемся уловить закономерности, найти то, что нам ясно
При этом в школе нас практически всех учили на классических учебниках, в которых урок строится так: правила, упражнения на правила, новые слова и текст с ними и с новыми правилами.
В них мы все понимаем, потому что есть текст, который специально написан на нашем уровне. И в нем мы должны перевести каждое слово, потому что мы все это уже проходили.
Минус классических учебников в том, что тот, кто по ним учился, как правило, вполне прилично читает, но не говорит на иностранном языке, и ему трудно усваивать новую информацию с лету, потому что он привык — его приучили — сначала ее анализировать. А в учебниках другого типа, коммуникативных, ставятся другие цели.
Все задания построены таким образом, чтобы тренировать умение уловить важную информацию. И это начинается сразу же, с первого урока. На нем дают самый необходимый минимум знаний, а потом сразу предлагают текст, причем не учебный, а «настоящий»: отрывок из статьи или из книги.
2. В классической системе обучения невозможно было бы начать изучать французский с «Трех мушкетеров» или другой классики
Читая русские переводы, мы привыкли относиться к этому роману как к подростковому чтению, а на самом деле это серьезная литература, там сложный и даже изысканный язык.
Но на коммуникативном уроке вам запросто могут предложить прочесть отрывок из первой главы. Масса слов непонятных, но на основные вопросы, тем не менее, ответить можно, даже если вы видите этот текст впервые в жизни и большую его часть не понимаете.
Кто там главный герой, как его зовут? Д’Артаньян, верно. А на чем он едет, на поезде или на лошади? И так далее. И оказывается, что самое-то главное вы успели ухватить!
Каждый из нас хочет понятного — это наша опора. И когда взрослый человек пришел на «волшебные» курсы, услышав про новые методы, он все равно хочет, чтобы было понятно, то есть привычно.
А когда там все непривычно, для него это двойной стресс: мало того, что язык новый и слова незнакомые, так еще и система обучения сильно отличается от всего того, что он знал раньше. Возникает закономерное сопротивление (оно может принимать форму раздражения, скуки, недоверия или ощущения собственной неспособности), которое трудно преодолеть — и обучающемуся, и преподавателю.
3. Не так уж редко взрослые ученики считают, что раз они заплатили за курсы, то преподаватель должен идти им навстречу
А это значит, с их точки зрения, что он должен отвечать на все возникающие вопросы. Что это за грамматическая форма, в каких случаях она употребляется, какова этимология этого слова и тому подобное.
Но когда мы говорим на своем языке, мы не задумываемся об этом! Мы вовсе не размышляем — ага, это первое лицо, второе спряжение, значит, окончание должно быть такое-то… Мы бы говорили очень-очень медленно, если бы обдумывали все это.
А на деле «слова сами приходят на язык», потому что мы успели привыкнуть к разным словам и выражениям, привыкли их произносить в определенных ситуациях, потому что сто раз слышали, как их произносят другие, и сами сто раз говорили. И на разных скоростных курсах обучения мы повторяем этот же путь — то есть привыкаем к словам и фразам, которые употребляются в определенных житейских ситуациях.
«Здравствуйте. Вот и я. Куда пальто повесить? Вот сюда. Как дела? Да ты что! Не может быть. А как зовут твою подругу? Ой, кажется, она встречалась с моим братом»… Наша повседневная речь спонтанна и ситуативна. На родном языке можно сожалеть о том, что «я сказал, не подумав». А на иностранном это — идеал, которого мы стремимся достичь.
4. Это не значит, что никакая теория не нужна совсем, — нужна, но позже, когда мы немного освоимся в языке
У меня в группе не раз было, что ученики прямо с первого урока начинают задавать ужасно много теоретических вопросов: а это что, а это? И я говорю: запишите, пожалуйста, свой вопрос и задайте мне его через месяц, потому что пока у вас еще нет инструментов, чтобы понять мои объяснения. Потому что невозможно объяснить, что такое квадратный корень, тому, кто еще не слыхал про сложение.
Однажды один из учеников расспрашивал меня очень настойчиво, и я спросила его: «Вы, наверно, физик-теоретик?» И что бы вы думали, оказалось, так и есть! И то же самое повторилось второй раз: опять внимательный ученик со множеством вопросов — и тоже физик-теоретик. Похоже, я уже их угадываю по типу вопросов!
Да, я понимаю, что привычный вам способ мышления говорит, что сначала нужно хорошенько изучить теорию. Но у нас будет сначала опыт, практика, так мы наработаем базу, на которой потом можно будет выстроить теорию.
В индивидуальном обучении все, конечно, по-другому. Тут все зависит от самого ученика — как ему удобнее, как интереснее, привычнее. Но в группе каждому отдельно не получается объяснить так, как он привык. Сила группы в том, что в ней много общения. Трудность в том, что каждый участник приспосабливается к группе.
Выход один — если вы собираетесь идти на новые прогрессивные курсы, будьте готовы к тому, что они окажутся не похожими на старые. Это кажется очевидным. Но практика показывает, что далеко не каждому легко согласиться с тем, что учиться можно не одним-единственным способом, а множеством разных.
Каким бы современным и успешным ни был тот или иной способ обучения, не факт, что он подойдет всем и каждому. У всякого из нас свой опыт, свой тип мышления, свои предпочтения, наконец.
Ольга Саранина — преподаватель романских языков и русского языка как иностранного.
Сейчас много говорят об эффективной коммуникации и о прокачке соответствующих навыков. В обучении иностранным языкам тоже появились и быстро стали популярными коммуникативные методы обучения. Но они подходят не каждому, считает преподаватель романских языков Ольга Саранина. Почему?
1. Когда мы учимся, мы ищем понятное, пытаемся уловить закономерности, найти то, что нам ясно
При этом в школе нас практически всех учили на классических учебниках, в которых урок строится так: правила, упражнения на правила, новые слова и текст с ними и с новыми правилами.
В них мы все понимаем, потому что есть текст, который специально написан на нашем уровне. И в нем мы должны перевести каждое слово, потому что мы все это уже проходили.
Минус классических учебников в том, что тот, кто по ним учился, как правило, вполне прилично читает, но не говорит на иностранном языке, и ему трудно усваивать новую информацию с лету, потому что он привык — его приучили — сначала ее анализировать. А в учебниках другого типа, коммуникативных, ставятся другие цели.
Все задания построены таким образом, чтобы тренировать умение уловить важную информацию. И это начинается сразу же, с первого урока. На нем дают самый необходимый минимум знаний, а потом сразу предлагают текст, причем не учебный, а «настоящий»: отрывок из статьи или из книги.
2. В классической системе обучения невозможно было бы начать изучать французский с «Трех мушкетеров» или другой классики
Читая русские переводы, мы привыкли относиться к этому роману как к подростковому чтению, а на самом деле это серьезная литература, там сложный и даже изысканный язык.
Но на коммуникативном уроке вам запросто могут предложить прочесть отрывок из первой главы. Масса слов непонятных, но на основные вопросы, тем не менее, ответить можно, даже если вы видите этот текст впервые в жизни и большую его часть не понимаете.
Кто там главный герой, как его зовут? Д’Артаньян, верно. А на чем он едет, на поезде или на лошади? И так далее. И оказывается, что самое-то главное вы успели ухватить!
Но для многих из тех, кто воспитан на классических пособиях по иностранным языкам, сам этот подход непонятен, и задание кажется невыполнимым. И тогда ученик говорит учителю и самому себе: я же должен перевести каждое слово, а я этих слов не знаю. И если ответить ему «это неважно», он не понимает, как так «неважно»?
Каждый из нас хочет понятного — это наша опора. И когда взрослый человек пришел на «волшебные» курсы, услышав про новые методы, он все равно хочет, чтобы было понятно, то есть привычно.
А когда там все непривычно, для него это двойной стресс: мало того, что язык новый и слова незнакомые, так еще и система обучения сильно отличается от всего того, что он знал раньше. Возникает закономерное сопротивление (оно может принимать форму раздражения, скуки, недоверия или ощущения собственной неспособности), которое трудно преодолеть — и обучающемуся, и преподавателю.
3. Не так уж редко взрослые ученики считают, что раз они заплатили за курсы, то преподаватель должен идти им навстречу
А это значит, с их точки зрения, что он должен отвечать на все возникающие вопросы. Что это за грамматическая форма, в каких случаях она употребляется, какова этимология этого слова и тому подобное.
Но когда мы говорим на своем языке, мы не задумываемся об этом! Мы вовсе не размышляем — ага, это первое лицо, второе спряжение, значит, окончание должно быть такое-то… Мы бы говорили очень-очень медленно, если бы обдумывали все это.
А на деле «слова сами приходят на язык», потому что мы успели привыкнуть к разным словам и выражениям, привыкли их произносить в определенных ситуациях, потому что сто раз слышали, как их произносят другие, и сами сто раз говорили. И на разных скоростных курсах обучения мы повторяем этот же путь — то есть привыкаем к словам и фразам, которые употребляются в определенных житейских ситуациях.
«Здравствуйте. Вот и я. Куда пальто повесить? Вот сюда. Как дела? Да ты что! Не может быть. А как зовут твою подругу? Ой, кажется, она встречалась с моим братом»… Наша повседневная речь спонтанна и ситуативна. На родном языке можно сожалеть о том, что «я сказал, не подумав». А на иностранном это — идеал, которого мы стремимся достичь.
4. Это не значит, что никакая теория не нужна совсем, — нужна, но позже, когда мы немного освоимся в языке
У меня в группе не раз было, что ученики прямо с первого урока начинают задавать ужасно много теоретических вопросов: а это что, а это? И я говорю: запишите, пожалуйста, свой вопрос и задайте мне его через месяц, потому что пока у вас еще нет инструментов, чтобы понять мои объяснения. Потому что невозможно объяснить, что такое квадратный корень, тому, кто еще не слыхал про сложение.
Однажды один из учеников расспрашивал меня очень настойчиво, и я спросила его: «Вы, наверно, физик-теоретик?» И что бы вы думали, оказалось, так и есть! И то же самое повторилось второй раз: опять внимательный ученик со множеством вопросов — и тоже физик-теоретик. Похоже, я уже их угадываю по типу вопросов!
Да, я понимаю, что привычный вам способ мышления говорит, что сначала нужно хорошенько изучить теорию. Но у нас будет сначала опыт, практика, так мы наработаем базу, на которой потом можно будет выстроить теорию.
Это как костер: одно дело прочесть в книжке, как его разводить, другое — увидеть, как это делают на наших глазах, но самое интересное — самому собрать хворост и увидеть, как понемногу занимается огонь и разгорается все ярче.
В индивидуальном обучении все, конечно, по-другому. Тут все зависит от самого ученика — как ему удобнее, как интереснее, привычнее. Но в группе каждому отдельно не получается объяснить так, как он привык. Сила группы в том, что в ней много общения. Трудность в том, что каждый участник приспосабливается к группе.
Выход один — если вы собираетесь идти на новые прогрессивные курсы, будьте готовы к тому, что они окажутся не похожими на старые. Это кажется очевидным. Но практика показывает, что далеко не каждому легко согласиться с тем, что учиться можно не одним-единственным способом, а множеством разных.
Каким бы современным и успешным ни был тот или иной способ обучения, не факт, что он подойдет всем и каждому. У всякого из нас свой опыт, свой тип мышления, свои предпочтения, наконец.
Ольга Саранина — преподаватель романских языков и русского языка как иностранного.
